О себе

Начало жизни.

Родился я в небольшой деревне недалеко от Саратова. Родители мои были обыкновенными сельскими тружениками – отец шофером, мать телятницей. Всего нас у отца с матерью было трое братьев, я средний. Детских воспоминаний у меня немного. Да и какие воспоминания, обыкновенное уличное детство. Нашим досугом никто не занимался, детских площадок нам не строили, мы свой досуг организовывали сами.

В нашем детстве не было не только смартфонов и компьютеров, но даже телевизоров и холодильников. Электричество включалось по часам – утром и вечером.

Но зато в каждой деревне где-то на пустыре обязательно стояли футбольные ворота из трех жердей, и трава там всегда была вытоптана ногами мальчишек, гоняющих мяч. Впрочем, и довольно взрослые парни часто приходили и с удовольствием бегали вместе с пацанами. Кроме футбола у нас были десятки интереснейших игр и занятий не всегда безопасных. К сожалению, были и жертвы. Если бы современные работники социальных служб увидели, как мы росли, они бы пришли в ужас.

Один пример. Мама ходила на работу рано утром, в обед и вечером (покормить и попоить телят, убрать у них). Если утром и вечером со мной маленьким было кому остаться, то в обед часто бывало, что больше дома никого нет. Тогда она стелила на полу одеяло, ложила какие-то игрушки и привязывала меня за ногу к ножке кровати (кровати тогда были железные) чтобы я не уполз и не залез куда-нибудь. А основания были – однажды я нашел бутылку с керосином и глотнул из нее. Меня потом с трудом откачали и вернули к жизни. Керосин тогда применялся широко: для растопки дров в печке, для приготовления пищи на керосинке, для освещения в керосиновой лампе дома и в переносном керосиновом фонаре «летучая мышь». Свет тогда отключали часто и на долго.

У нас в деревне была только начальная школа – 4 класса. В ней был всего один учитель – Тимонин Михаил Тимофеевич. Все четыре класса занимались в одном помещении. В классах было от одного до пяти учеников. Пока Михаил Тимофеевич занимался с одним классом, остальные что-то писали или читали. Писали чернильными ручками, которые макались в чернильницу. Пацаны баловались: подсыпали девчатам в чернильницу чуть-чуть сахару и тогда чернила становились вязкими и тягучими и ставились большие кляксы. Зимой чернила замерзали, и мы ставили их на печку и ждали, пока они отогреются.

После четырех классов мы ходили в школу в соседнее село за 7 километров. Летом в основном на велосипедах, иногда пешком, когда на попутках – автобусы тогда не ходили. Зимой жили в интернате, а на выходные приезжали домой. Учился я легко, но ленился. У меня была отличная память, мог на следующем уроке пересказать то, что нам рассказывал учитель на предыдущем уроке практически слово в слово. Но домашнюю работу я делать не любил и ленился. Поэтому в журнале у меня были в основном пятерки и двойки – пятерки за ответы и контрольные, двойки – за отсутствие домашних работ. Любимыми предметами были математика, физика, история и физкультура, а в десятом классе еще и астрономия. Не любил русский язык и литературу, хотя читать очень любил. Читал я в основном детские приключенческие книги: Жюля Верна, Диккенса и т.д. А литература из школьной программы была, наверное, еще тяжеловата. Хотя сейчас с удовольствием перечитываю и Достоевского, и Чехова и других писателей.

Был победителем практически всех школьных олимпиад, а однажды победил в районной и попал на областную. Там по математике занял первое место и по химии третье. За это нас, победителей, наградили поездкой на теплоходе по Волге в город-герой Волгоград.

В итоге школу я окончил всего с одной пятеркой в аттестате – по астрономии, тройки по русскому, литературе и английскому. С английским мне просто не повезло – не хватало учителей английского языка. Присылали после института молодых учителей и через год они уходили. А один раз мы почти весь год были вообще без учителя. Остальные оценки в аттестате все четверки.

После школы я довольно легко поступил в Саратовский университет на механико-математический факультет, специальность «Прикладная математика». Выпускники этой специальности занимались разработкой программного обеспечения для решения различных практических задач на ЭВМ. Тогда еще не было такого понятия, как ПК (персональный компьютер), а были электронно-вычислительные машины. Мне довелось увидеть ламповую ЭВМ «Урал», которая занимала приличный по размерам зал, была оборудована мощной системой вентиляции и охлаждения, а по производительности, наверное, не превышала современный смартфон. Жил в общежитии, студенческую жизнь описывать не буду, ее, наверное, все представляют, моя не исключение.

Первый крутой жизненный поворот.

Однако после второго курса в моей жизни произошел первый крутой поворот. Во время летней сессии я серьезно травмировал ногу и не смог сдать три предмета, но сильно не расстроился, решив, что сдам осенью, поехал в стройотряд. Работали мы на строительстве животноводческого комплекса, там было куча народа, несколько стройотрядов, в том числе и мы. Командиром отряда у нас был Коля Борщев – недавний выпускник нашего же факультета. Он был парень шустрый, крученный, пробивал для нас самые выгодные работы. Однако и работу спрашивал строго, с теми, кто пытался отлынивать, быстро расставался. У него была своя фишка: он любил, когда при нас подписывал какие либо документы, доставать из кармана свой диплом и подкладывать его, как подложку. Не знаю, что он хотел этим показать: толи похвалиться новеньким дипломом, толи выразить пренебрежение к нему. Я так думаю, что скорее второе и ниже вы это увидите.

Наш отряд строил бетонные дорожки между фермами. Работа эта тяжелая, но денежная: нужно было установить опалубку, уложить арматуру, залить бетон. Бетон нам привозили готовый, но разравнивать его и обрабатывать вибратором, чтобы не было пустот, приходилось вручную. За день уставали очень сильно, но молодость брала свое, и вечером мы шли в местный клуб на танцы. Сначала танцы были под магнитофон, но потом выяснилось, что в клубе имеются инструменты и аппаратура, только некому на них играть. Среди студентов всегда найдутся музыкальные особы, которые немного порепетировав, устроили танцы под живую музыку. Восторгу было море. Конечно, были и маленькие романы, и маленькие трагедии – молодость!

В стройотряде мы заработали приличные деньги, на которые купил родителям первые подарки, которым они, конечно, были очень рады. Коля предложил нам еще поездить по шабашкам и еще подработать, на что мы согласились. Он сколотил из нас бригаду и мы стали ездить по деревням, где он договаривался о работе зарабатывая, неплохие деньги. Когда осенью пришло время возвращаться к учебе, я и еще несколько обалдуев подумали: а зачем нам этот диплом, когда можно и так хорошо зарабатывать? Тут, наверное, сказалось и показательное обращение Николая с дипломом, описанное выше. В общем, мы забили на учебу и хвосты и стали с Николаем шабашить. С универа меня, естественно, отчислили, но я не унывал – такая жизнь мне нравилась.

Однажды Коля поехал к своим родителям в Воронежскую область на своей машине, попал в ДТП и погиб. Наша бригада сразу осиротела и распалась. Так я лишился и университета, и легких денег. Надо было устраиваться куда-то на работу, а что я умел? У меня не было ни профессии, ни знаний. Были водительские права категории С, которые получил на военной кафедре в универе. С ними устроился на агрегатный завод электрокарщиком. Завод был большой и надо было перевозить разные детали между цехами. Работа простая и не сильно тяжелая. Там я проработал недолго и меня забрали в армию.

В армии я попал в авиацию. Первые полгода я обучался армейской специальности в школе младших авиационных специалистов в селе Вапнярка Винницкой области на Украине. Это совсем рядом с Молдавией. Сейчас, полазив по интернету, узнал, что школы этой уже нет, на ее месте какой-то автосервис и еще что-то. Грустно.

Служба проходила нормально, ничем особо не запомнилась. Единственно погода была отвратительная. Я там был с ноября по май и все это время постоянно были то туман, то дождь, то слякоть. Снег если выпадал, то быстро таял. Если появлялась какая-то ранка, то она долго не заживала. Да еще напугало землетрясение в Румынии 1976 года. В Румынии оно было мощным, погибло много людей, а до нас докатились отголоски. Когда стояли на вечерней поверке и готовились уже разойтись по постелям, вдруг появился какой-то гул, и железные двухъярусные кровати начали стукаться друг о друга спинками. Нас быстро вывели на улицу, а там жутковатая картина: при полном безветрии качаются деревья. Разрушений серьезных не было: на одной казарме обвалился кусок лепного карниза да в солдатском уличном туалете по стене прошла трещина.

В мае, получив специальность “Авиамеханик по самолетному электрооборудованию”, отправился к месту дальнейшей службы – г.Ахтубинск Астраханской области. Там обслуживал вертолеты МИ-8. Служба напоминала работу на гражданке, только добавлялись наряды: дневальство, кухня, караул и т.д. Конечно, в тесной мужской компании под бутылек нашлось бы что вспомнить и поговорить об армии, но не здесь.

Второй крутой жизненный поворот.

Отдав священный долг Родине, я вернулся домой и мне надо было устраивать свою жизнь. Имея армейскую специальность, я направился в Саратовский аэропорт. Меня приняли, однако было необходимо пройти переподготовку на ту технику, которая была в аэропорту. Меня отправили в командировку на переучивание в Ростов, где при аэропорту был учебно-тренировочный отряд с общежитием, где проходили переподготовку летный и технический состав из многих городов. Со мной в комнате жил парень из Иваново, а у него в Ростове жила двоюродная сестра с мужем. Естественно, вечером он собрался ее навестить, а, чтобы я не скучал, взял и меня. У них в гостях была ее подруга, с которой они работали на химзаводе. Потом мы еще несколько раз к ним приезжали, и каждый раз у них была эта девушка. Как-то незаметно между нами завязался контакт, нам вместе было хорошо.

По окончании обучения я собрался вылетать домой, зарегистрировался на рейс и пошел побродить по аэровокзалу. Надо сказать, что рейс был ранний около шести часов утра. И каково же было мое удивление, когда я увидел эту девушку. Она сказала, что захотела меня проводить и привезла какую-то безделушку, которую я у них забыл. При прощании она сунула мне бумажку, на которой был написан ее адрес.

С этого момента завязался бурный роман с письмами и полетами на свидания. Мне, как работнику аэрофлота, полагалось скидка на билеты 50 процентов. Тогда билет на самолет из Саратова в Ростов стоил 19 рублей 50 копеек. Соответственно я за эту сумму летал туда и обратно. Летал я примерно раз в месяц.

Запомнился полет в феврале. В Саратове погода была холодная, около 20 градусов да еще и с ветром. При подлете к Ростову нам объявили, что по погодным условиям Ростов не принимает и самолет летит в Адлер. А там было 14 градусов тепла, ярко светило солнце и все было в зелени и цветах. Я на юге был первый раз, и такой контраст с погодой в Саратове меня поразил. Пока я около двух часов бродил в шубе и меховой шапке возле аэровокзала в ожидании, пока нас отправят в Ростов, на каком-то рыночке купил за 3 рубля метровую ветку мимозы и с ней прилетел в Ростов. Там стояла серая, промозглая погода, и я, с веткой мимозы через плечо отправился на химзавод встречать свою Любовь (в прямом и переносном смысле, поскольку ее звали Люба). В городе, а затем в проходной, где я ее ждал, на меня все оборачивались и спрашивали, где я взял такое чудо.

Весной она поехала на сессию в Донецк на Украине (она там училась). Естественно, я полетел и туда. И теперь, когда показывают по телевизору руины Донецкого аэропорта, я с грустью и болью вспоминаю, каким красивым он был.

В один из моих приездов (или прилетов?) в Ростов, у нее оказалось дома ее мама. Я заподозрил, что это было устроено специально, но она клятвенно уверяла, что это случайность. Кстати, тогда я маме не понравился, и не удивительно – длинноволосый, в очках, сам длинный и нескладный – малосимпатичный субъект.

Через некоторое время я предложил ей приехать в Саратов и познакомиться с моими родителями, и она приехала! Вообще у нее родители были весьма строгие: долго гулять не разрешали и держали в строгости. Не знаю, что она им сказала, что ее отпустили, учитывая, что папа ее меня не знал и не видел вообще, а маме я не понравился, тем не менее, папа сам нанял машину, отвез ее на вокзал и отправил, фактически, в неизвестность. Она приехала, и я объявил своим, что я уезжаю в Ростов и женюсь на Любе. Меня тоже сильно не отговаривали, хотя родители и братья были в шоке.

Нас словно за уши Господь тянул друг к другу

И вот я оказался в Ростове, Мы с Любой расписались, сняли маленькую квартирку (вернее даже не квартирку, а крохотную комнатку в полуподвале). Я устроился на работу на электровозоремонтный завод (кто проезжал через Ростов на поезде это прямо напротив жд вокзала через пути).

Через определенное время жена забеременела, и у нас начались проблемы с жильем. Никто не хотел квартирантов с маленьким ребенком. Помыкавшись, я решил перебираться на родину жены – поселок Шолоховский. Дело в том, что в первый приезд туда я в него влюбился. Это шахтерский поселок, в нем все связано с шахтами и добычей угля. Приехали мы на первое мая, естественно к празднику поселок вычислили, вымели, выбелили как игрушечку. Поселок снабжался по повышенной категории и в магазинах были такие товары, каких в и городах не найти. Но больше всего мне понравись люди. Шахтеры народ очень дружный, работящий, всегда друг за друга горой. Умеют, и работать и отдыхать. До сих пор помню, как мы с тестем и его бригадой отмечали первое мая. Рассказывать не буду, чтобы не вызывать пересудов.

В поселке было три шахты, шахтостроительное управление и обогатительная фабрика. Я хотел пойти работать в шахту – зарплата хорошая, опять же льготы разные. Но жена с родителями встали горой против. Дело в том, что работа под землей очень тяжела и опасна. По статистике каждый миллион тонн добытого угля забирает одну жизнь шахтера. А сколько остались калеками, наверное, никто не считал. Сошлись на том, что лучше идти на обогатительную фабрику. Взяли меня электриком с небольшой переподготовкой (опять пригодилась армейская специальность). Одновременно заочно поступил в Новочеркасский политехнический институт по специальности “Электроснабжение промышленных предприятий” – надо исправлять ошибки молодости. Конечно, было трудно: вскоре после первого у нас появился второй ребенок и низкий поклон моей жене за то, что она все это выдержала и меня поддерживала.

 

Третий крутой поворот в моей жизни.

Я благополучно закончил институт, получил диплом. Меня перевели на должность мастера основного производства. Одновременно наш главный энергетик надумал выходить на пенсию и начал готовить меня на свое место. Казалось бы, вот оно – начало будущего жизненного пути. Оказалось, у судьбы были свои планы.

На фабрику пришла разнарядка – направить одного молодого специалиста в ведомственный институт повышения квалификации для получения второго высшего образования. Были две подходящие кандидатуры: я и молодая бухгалтерша. У нее и у меня было по двое маленьких детей, но она была мать, а я был отец и поэтому выбор руководства пал на меня. Я возмущался, пытался протестовать, но в то время было такое понятие: «Партия сказала надо!». Я был членом партии, более того был парторгом, и поэтому на меня надавили и пришлось согласиться. Форма обучения была очно-заочной: три недели занятия в институте, потом полтора месяца дома и на работе. И так полтора года. Моя жена опять взяла на себя львиную долю забот о семье и детях.

Поскольку институт был горный, специальность мне досталась «Горный инженер-экономист. Вот так из технаря меня переучили в экономисты. К тому времени, пока я окончил институт, главный энергетик благополучно ушел, на его место пришел другой специалист. Мне предложили должность экономиста в плановом отделе. И хотя эта работа не была мне по душе (все-таки в душе я был технарем), меня привлекло то, что в бухгалтерии впервые поставили персональные компьютеры (тогда это была диковинка), и мне предложили помогать в обучении персонала и настройке машин. К слову сказать, в бухгалтерии первой освоила работу на компьютере женщина, которая тогда уже была на пенсии, а более молодые осваивали с трудом.

Через некоторое время меня назначили на должность заместителя директора, а потом начались «лихие девяностые». Было всякое: задержки зарплаты, выдавали зарплату майонезом (брали по бартеру). Но самое страшное было смотреть, как вокруг все разваливается, закрываются предприятия, а на их месте появляются руины, а главное ждать, когда дойдет очередь до нас. И вот в 2002 году очередь дошла – фабрика остановилась, людей отправили на биржу труда. После 20 лет работы на фабрике я оказался на улице.

Поднял старые партийные связи, обратился к заместителю главы администрации с предложением – есть свободная голова, нужно занять. У него была информация, что в водоканале начальник нашего Шолоховского участка лежит в больнице с инфарктом, что есть сомнение, сто он сможет продолжить работу, и что ему подыскивают замену. Он порекомендовал меня директору водоканала, а тот живет по соседству с моим бывшим директором фабрики и получил рекомендацию еще и с этой стороны. В общем меня приняли. Пока я осваивался на новом месте (дело то для меня совершенно новое), выписался из больницы старый начальник участка и заявил, что будет работать. Возник вопрос, что делать со мной.

Почти одновременно со мной в водоканал устроилась заместителем главного бухгалтера та самая бухгалтерша с фабрики, которая вместе со мной рассматривалась кандидатом на повышение квалификации. Она через директора добилась, чтобы меня временно перевели в бухгалтерию для наладки бухгалтерской программы «1С Бухгалтерия». Программу я настроил, а примерно через полгода увольняется главный бухгалтер, и моя бухгалтерша становится главным, а меня ставит замом. А еще примерно через год она нашла другую работу и ушла, а меня, несмотря на мое сопротивление, директор ставит главным бухгалтером.

Если бы мне еще несколько лет назад сказали, что я буду работать главным бухгалтером, я бы рассмеялся. Вот такие повороты устраивает в жизни судьба.

Через два года снова начала работать углеобогатительная фабрика, и я вернулся туда на должность заместителя директора по экономике (все-таки здесь оставлена большая часть моей жизни). Но проработав около двух лет, у меня не сложились отношения с верхним начальством и я ушел. Опять же по рекомендации старого директора фабрики, меня пригласили на Шолоховский хлебокомбинат экономистом. Я согласился, но экономистом проработал меньше месяца – ушел главный бухгалтер и меня попросили занять это место. Я согласился, честно говоря, без желания – все-таки не лежит у меня душа к этой работе. Сказалась старая закалка: надо, значит надо. И все-таки проработал на этом месте почти десять лет, пока не вышел в этом году на пенсию. И сейчас я пенсионер.

И еще один поворот в моей жизни.

Было еще одно событие в моей жизни. Три года назад трагически погиб мой сын. В процессе похоронных хлопот и после много общался с нашим батюшкой – отцом Михаилом. Это удивительный человек, умный, тактичный довольно молодой священник. С ним можно поговорить не только о жизни и религии, а практически на любую тему, в том числе и на узко технические. Эти беседы сильно изменили мое мировоззрение и привели меня в лоно церкви. Нельзя сказать, что раньше я был атеистом. Я крещен, и детей своих крестил, не смотря на то, что был коммунистом (за что едва не поплатился партбилетом). И мысли о Боге у меня были, но не было в них связности, упорядоченности. Да и сейчас у меня в этом вопросе нет полной ясности. У меня склад ума математический – если что-то логически не стыкуется, то я это не принимаю. А в религии многое надо просто принимать на веру. На то она и вера!

Я сильно переживал, что сын ушел без покаяния. Все мы грешники, и сын в том числе. Однажды в храме я молился за него, и в какой то момент отрешился от всего окружающего и, как бы вознесся вверх.

Я ничего не видел и не слышал, только ощущал радость и благодать. Не знаю, сколько времени находился в таком состоянии, но когда я очнулся, у меня на душе было спокойно и была полная уверенность, что Господь простил моему сыну его грехи и принял в Царствие Небесное.

Это был контакт с Богом!

Подведение итогов.

Сейчас, когда большая часть жизни уже прожита, можно сказать – она прожита не зря. Много раз жизнь ставила меня перед выбором и, довольно часто я делал выбор весьма не логичный, но, как потом оказывалось, правильный. И все мои жизненные повороты произошли не просто так, а словно вела меня по жизни чья-то сильная и умная рука. Мы с женой прожили 38 лет, вырастили двоих детей, имеем пятерых замечательных внуков – это ли не счастье!